Война в испании. серторий 78-72 гг. до н.э. — для студента

Испания становится центром борьбы против сильной власти сената и режима Суллы. Разгром армии Лепида и подавление выступления Брута в Северной Италии не оставило надежд на продолжение восстаний в этих регионах. В Испании стали сосредотачиваться все недовольные порядками сулланцев. Сюда же прибыли остатки отрядов Брута и Лепида. Предводителем новых сил становится Квинт Серторий.

Замечание 1

Квинт Серторий – римский военачальник и государственный деятель, юрист и оратор. Годы жизни 123-73 годы до н.э. Сторонник Цинны и Мария в противостоянии с Суллой. Отличался либеральной политикой к местному населению. Наместник Испании, организатор восстания против Рима.

Серторий создал из множества разных сил крепкую, хоть и небольшую армию. Основную долю повстанческого войска составляли набранные из коренных жителей Иберийского полуострова отряды. Их полководец организовал по образцу римского войска. Армия Сертория была готова к открытому противостоянию римскому сенату.

Ничего непонятно?

Попробуй обратиться за помощью к преподавателям

Деятельность Сертория на освобожденных территориях

Освобождая районы от правительственных войск, дальновидный политик Серторий старался заручиться поддержкой местных жителей. Его либеральная политика привлекала жителей не только Иберийского полуострова, но и отдалённых районов Галлии.

На всех землях устанавливалось справедливое государственное управление. Серторий жестоко наказывал должностных лиц, замеченных в злоупотреблении властью. В крупных городах он открывал школы для детей местной знати.

Юношей обучали латинскому языку, им прививалась латинская культура. Ученики школы являлись одновременно заложниками и предостерегали местных вельмож от выступлений против Сертория.

Для упрочения своего положения Серторий стал искать союзников и готовиться к войне с Римом. Он заключил союз с правителем Понтийского царства Митридатом VI.

Царь пообещал оказать помощь деньгами и прислать корабли. На сторону Сертория были привлечены пираты Средиземного моря. Римский флот теперь не представлял угрозу для войск Сертория.

Посланцы агитировали галльские племена к открытому противостоянию римскому сенату.

К середине 70-х годов до н.э. военное и политическое положение Сертория стало настолько прочным, что римский сенат отправил полководца Гнея Помпея с новыми легионами на помощь Метеллу Пию.

Разгром восставших

Серторий применил тактику изматывания противника. Он уклонялся от крупных сражений, скрывался в крепостях, поддерживал нервозность в армии противника неожиданными атаками.

Армия Метелла Пия смогла удержать лишь небольшую приморскую территорию в юго-Восточной Испании и несколько областей в центре Пиренейского полуострова. Новый полководец Гней Помпей сумел быстро переломить положение.

Еще не дойдя до Испании, Помпей дипломатическим путём переманил на свою сторону часть галльских племён. Остальные племена были принуждены военной силой отказать от поддержки армии Сертория.

Помпей попытался пошатнуть положения противника, стараясь оттолкнуть от него союзников. Он привлекал на свою сторону испанские племена, щедро награждая каждый город. Он прекратил поддержку Сертория пиратами и понтийским царём. Метеллу удалось потеснить войска Перпенны в глубь страны.

Оказавшись в сложном положении, Серторий стал ужесточать требования к подчинённым племенам. Местные жители стали выражать недовольство и покидать войска. Среди соратников Сертория также нашлись недовольные. В 72 году до н.э. заговорщики убили предводителя. Оставшаяся без командира армия восставших была уничтожена Помпеем.

Источник: https://spravochnick.ru/istoriya/obostrenie_socialnyh_protivorechiy_padenie_rimskoy_respubliki/voyna_v_ispanii_sertoriy_78-72_gg_do_n_e/

Кризис поздней республики (78-50 годы до н.э.)

Еще при жизни всесильного диктатора в римско-италийском обществе возникла мощная оппозиция сулланскому режиму.

К ней принадлежали сенаторы, не одобрявшие террор и склонявшиеся к компромиссу с мари- анцами; популяры, стремившиеся во что бы то ни стало вернуть прежние полномочия комициям и плебейским трибунам; население Транспадан- ской Галлии, желавшее получить римское гражданство вместо латинского; вольноотпущенники, требовавшие для себя полного избирательного права; всадники, у которых Сулла отнял суды и откупа в Азии; плебс, лишенный хлебных раздач; италийские общины, пострадавшие от сулланских конфискаций; родственники и потомки проскрибированных и политических изгнанников, требовавшие амнистии и материальной компенсации; наконец, масса разного рода демагогов, честолюбцев, авантюристов и просто деклассированных элементов, которым было безразлично, под чьи знамена встать, лишь бы начать новую смуту и получить свою выгоду.

Пеструю антисулланскую оппозицию негласно возглавил консул 78 г. до н.э. Марк Эмилий ЛепидК Это был родовитый и богатый сенатор, но бесцветный и бесталанный человек.

Как только Сулла умер, Лепид и его сторонники открыто выдвинули требования отмены сулланской конституции, возобновления хлебных раздач, восстановления полномочий плебейских трибунов, амнистии политических изгнанников и возвращения италикам конфискованных у них земель.

Перепуганная олигархия пошла на частичные уступки, согласившись вернуть изгнанников и восстановить хлебные раздачи в ограниченном объеме. Тем временем в Этрурии местные жители стали убивать сулланских ветеранов. Сенат опрометчиво направил туда Лепида для наведения порядка.

Прибыв в Этрурию, Лепид собрал значительное войско (его ядро составили ветераны Мария) и в начале 77 г. до н.э. двинулся на Рим, намереваясь занять город и стать консулом во второй раз. Однако в битве на Марсовом поле он был разбит проконсулом Квинтом Лутацием Катулом Капитолином и отступил обратно в Этрурию.

Между тем соратник Лепида, Марк Юний Брут[1] [2], неудачно воюя с Помлеем, попал в окружение близ Мутины в Цизальпийской Галлии, капитулировал и был казнен по приказу Помпея. На этом восстание завершилось. Лепид, потерпев поражение в Этрурии, отплыл на Сардинию, где вскоре умер (по-видимому, от туберкулеза). Остатки его армии во главе с Марком Перперной перебрались в Испанию, где примкнули к движению Сертория.

Квинт Серторий4, бывший соратник Мария и Цинны, после поражения марианцсв вынужденный бежать в Северную Африку, в 80 г. до н.э. был приглашен воинственными лузитанами возглавить их борьбу против римского господства. С небольшим отрядом добровольцев Серторий разгромил войско римского наместника Испании Дальней.

С этого события началась длительная и кровопролитная так называмая Серторианская война (80—72 гг. до н.э.). Талантливый полководец и способный политик, Серторий оказался тем харизматическим лидером, вокруг которого сплотились все недовольные сулланским режимом.

Из их числа Серторий лично назначал квесторов и преторов. В своей столице, городе Оске (совр. Уэска, Северная Испания), Серторий организовал школу для детей знатных испанцев, в которой они обучались на греческом и латыни.

Своей разумной и дальновидной политикой Серторий снискал исключительный авторитет среди местного населения, которое видело в нем не только мудрого и справедливого вождя, но и любимца богов (ходили слухи, что через посредство белой ручной лани с ним регулярно общалась сама богиня Диана).

В результате Серторий оказался в состоянии успешно противостоять посланной против него огромной армии в 128 тыс. человек. Эту армию в 79 г. до н.э. возглавил проконсул Метелл Пий, который вторгся в Лузитанию, но потерпел несколько поражений и был вынужден отступить.

Серторий весьма эффективно применял тактику «малой войны», истощая силы противника в мелких стычках, действуя на его коммуникациях и нарушая снабжение. После поражения мятежа Лепида более 20 тыс. его сторонников влились в армию Сертория (Перперна переправил их на Пиренейский полуостров с Сардинии).

Тогда в Риме наконец-то осознали, что для борьбы с серторианцами сил одного Метелла было явно недостаточно.

В 77 г. до н.э. командования в Испании Ближней вместе с проконсульскими полномочиями добился 29-летний Помпей Магн[3] [4]. Правда, в 76—75 гг.

до н.э. он потерпел ряд неудач*, зато Метелл одержал несколько побед и соединился с Помпеем. Тем не менее «малая война» продолжалась, и конца ей не было видно.

По словам Плутарха, «Серторий лишал римлян воды и препятствовал подвозу продовольствия; когда они продвигались вперед, он ускользал с их дороги, но стоило им стать лагерем, как он начинал их тревожить; если они осаждали какой-нибудь город, появлялся Серторий и в свою очередь держал их в осаде, создавая нехватку в самом необходимом».

«Новый Ганнибал», как называли Сертория враги, склонял галльские племена к нападению на Италию, заключил союз с киликийскими пиратами[5] [6] и договорился с понтийским царем Митридатом Эвпато- ром о совместных действиях против Римской республики[7]. Войска Помпея и Метелла испытывали трудности со снабжением, воины были недовольны нерегулярной выплатой жалованья.

Однако серторианские войска таяли, потери в командном составе были невосполнимы, а боеспособность испанских ополчений оставляла желать лучшего; к тому же Серторию катастрофически не хватало кавалерии. Между тем Помпей получил два легиона подкреплений и перешел к решительным действиям.

Кампания 74 г. до н.э. стала переломной. Метелл и Помпей изменили свою тактику: отказавшись от идеи разгромить армию Сертория в генеральном сражении, они начали методично уничтожать опорные пункты мятежников и разрушать города, которые поддерживали Сертория.

Вследствие поражений усилилось дезертирство из рядов армии Сертория, а в его ближайшем окружении среди римских эмигрантов один за другим стали возникать заговоры. В 72 г. до н.э.

в Оске во время пира изменники под руководством Перперны предательски убили самого Сертория и перебили всех его испанских телохранителей[8]. Лишившись своего вождя, деморализованные серторианцы вскоре были окончательно разбиты Помпеем и рассеяны.

Взятые в плен офицеры во главе с Перперной по приказу Помпея были казнены; кроме того, Помпей уничтожил, не читая, всю захваченную переписку Сертория, которая могла скомпрометировать многих влиятельных людей в Риме. Уцелевшие серторианцы бежали в Северную Африку или к пиратам. Заново организовав обе испанские провинции, в 71 г. до н.э. Метелл и Помпей вернулись в Рим[7].

Источник: https://studme.org/165914/istoriya/krizis_pozdney_respubliki_gody

История.ру

В 78 г. до н. э., когда Сулла умер, между противниками и сторонниками его режима вновь разгорелась борьба.

Первым выступил против введённых Суллой порядков прежний его сторонник — консул 78 г. Лепид, который теперь стал собирать и вооружать всех недовольных под лозунгами восстановления хлебных законов и наделения прежней властью народных трибунов.

• Главную массу недовольных составили италики, лишённые земли в пользу ветеранов Суллы, и сыновья казнённых им марианцев.
• На стороне правительства стояли ветераны Суллы и вся аристократия.
• В битве между армиями, набранными обеими сторонами, Лепид был разбит, бежал в Сардинию и там умер.

Дальнейшая борьба между приверженцами Суллы и его противниками развёртывается в Испании. Впервые в социальную борьбу в Риме начинают, таким образом, втягиваться и провинциалы.

Ещё при жизни Суллы марианцы образовали в Испании свое правительство и создали армию во главе с Квинтом Серторием. После поражения и смерти Лепида туда же бежали остатки его сторонников.

Почва для движения, направленного против римлян, здесь вполне созрела. Испанские племена страдали от рекрутских наборов, солдатских постоев, налогов, произвола магистратов и арендаторов серебряных и золотых рудников. В юго-восточных частях страны, богатых зерном, виноградом, рыбой, шерстью и льном, утвердились италийские купцы.

1. style=»display:inline-block;width:300px;height:250px» data-ad-client=»ca-pub-0791478738819816″
2. data-ad-slot=»5810772814″>
3. style=»display:inline-block;width:300px;height:250px» data-ad-client=»ca-pub-0791478738819816″
4. data-ad-slot=»5810772814″>
5. Здесь всё более развивались города, ремесло и торговля, в которую втягивалась и родовая аристократия, из состава которой постепенно выделялся класс местных рабовладельцев, стремившихся расширить свои права.

Серторий сумел использовать эти настроения. К нему примкнули лузитаны и жившие к северу от Эбро иберы и кельтиберы, которые вместе с бежавшими сюда марианцами составили внушительное войско.

Серторий освободил местное население от налогов и постоев, упорядочил суды, открыл школу для детей знати.

Он обещал, что со временем привлечёт их к управлению государством. Он создавал отряды из местных племён и назначал командирами местных уроженцев. Значительная часть городов Испании постепенно перешла на сторону Сертория. Были в его войске и африканские всадники и киликийские пираты, предоставлявшие ему флот.

Из числа сенаторов-марианцев он образовал свой сенат и заключил союз с Митридатом. Понтийский царь в это время (83—81 гг.) вёл вторую войну с Римом, в ходе которой ему удалось временно захватить значительную часть территории Каппадокии.

Серторий был превосходным полководцем, отлично владевшим тактикой и партизанской борьбы и открытого боя. Римские армии, посланные против него, терпели поражение за поражением.

Однако после восьмилетней (80—72 гг.) деятельности Сертория в Испании между отдельными группами его сторонников наметились и обострились противоречия. Часть римлян была оскорблена благожелательным отношением Сертория к «варварам», недовольные составили заговор, и Сесторий был убит.

• После этого многие города и племена стали переходить на сторону Помпея, посланного из Рима для борьбы с Серторием.
• В результате Помпей сравнительно легко разбил серторианцев.
• Войны с Сесторием и Митридатом показали, что широкие массы провинциалов отнюдь не примирились с римским владычеством, а провинциальная знать более романизоманных западных провинций готова была требовать если не уравнения в правах с победителями, то всё же сравнительно привилегированного положения.
• Но главная опасность угрожала правящему классу Рима в самой Италии.

Источник: https://www.istoriia.ru/i-tysyacheletie-do-n-e-seredina-i-tysyacheletiya-n-e/vosstanie-lepida-sertorianskaya-vojna.html

Как римляне завоевывали Испанию?

Завоевание Испании Римом стало продолжением борьбы Рима с Карфагеном. Когда Рим во время Первой Пунической войны лишил Карфаген колоний на Сицилии, Сардинии и Корсике, карфагеняне стали искать способы укрепить свои позиции на юго-востоке Испании. В середине VII века до н. э.

они основали колонию на острове Эбус (ныне Ибица). Им также принадлежали богатые серебряные рудники на восточном побережье. В 228 году до н. э. в Испании возник город Новый Карфаген.

Две могучие державы договорились разделить области влияния, подписав в 226 году соглашение, согласно которому река Эбро стала границей владений Карфагена. Однако через семь лет полководец Ганнибал захватил и разграбил город Сагунт недалеко от Валенсии.

Римская крепостная стена в Эмпорионе, откуда началось римское проникновение в Испанию. Современное фото.

Чтобы остановить Ганнибала в греческую колонию отправились римские войска во главе с Гнеем Корнелием Сципионом. Разграбление Нового Карфагена и присоединение Гадеса, последнего оплота карфагенян, принесло римлянам огромную военную добычу.

Сперва у Рима, возможно, и не было долгосрочных планов насчет Иберийского полуострова, они лишь хотели ослабить этим походом ненавистный Карфаген. Однако после победы многие римляне захотели осесть в этих местах и не пожалели о своем решении. По словам древнегреческого историка Полибия, с 206 по 198 г. до н. э.

Рим получил из Испании 6316 римских фунтов золота и 311 622 фунта серебра (римский фунт составлял 327,45 г). А древнеримский историк Тит Ливий писал, что после кампании по усмирению Испании в, 195 г. до н. э.

Катон вернулся в Рим с 25 000 фунтами серебра, 1400 слитками золота, 54 000 серебряными монетами и 123 000 другими серебряными изделиями. При этом ещё по 1610 бронзовых монет он раздал каждому своему всаднику и по 270 — пехотинцу.

Фрагмент кельтского золотого украшения, III в. до н.э.

Кельтиберы и племена Лузитании не желали смиряться с римским диктатом и постоянно поднимали восстания. В 154 году до н. э. лузитаны, нарушив договор о мире, вторглись в римские владения. В следующем году они разбили армию претора Луция Муммия. В 152 году до н. э. Сервий Сульпиций Гальба снова потерпел поражение от лузитанов и потерял в бою с ними 7 тыс. человек.

Зимой ему на помощь из Ближней Испании пришёл претор Луций Лициний Лукулл. Оба римских военачальника, соединив свои силы, вторглись в Лузитанию и устроили резню мирного населения. После этого все лузитанские племена поднялись против римлян. Во главе восставших встал выдающийся вождь и военачальник Вириат. Между 149 и 139 годами до н. э.

римские военачальники терпели от него одно поражение за другим.

Кельтиберский воин II в. до н.э. Современная иллюстрация.

Война в Лузитании вызвала волнения среди кельтиберов. В 153 году до н. э. консул Марк Фульвий Нобилиор с 30-тысячным войском подступил к городу Сегеде и потребовал срыть его укрепления. Кельтиберы в ответ набрали 25 тыс. воинов и атаковали римлян на марше.

Год спустя консул Децим Юний Брут вторгся в глубь Лузитании и принял капитуляцию её племён.

Римские дома на вершине холма в г. Куэнка. Современное фото.

Кельтиберы некоторое время продолжали бороться в одиночку, однако в 133 году до н. э. римский военачальник Публий Корнелий Сципион Эмилиан после долгой осады наконец захватил и полностью разрушил столицу племени ариваков Нуманцию.

В течение последующих 20 лет римляне постепенно заняли главные города кельтиберов: Терманцию, Кастулон и Коленду. Попытки восстаний, поднятых в 109 и 99 годах до н. э., жестоко подавлялись римскими военачальниками. В 80 году до н. э.

римский политэмигрант Квинт Серторий развернул в Испании широкомасштабную войну, поддержанную местными племенами. Ему удалось нанести ряд поражений римским военачальникам Квинту Метеллу Пию и Гнею Помпею, но затем военное счастье от него отвернулось.

После смерти Сертория, убитого собственными приближёнными в 72 г. до н. э., восстание, вошедшее в историю как Серторианская война, было подавлено.

Холм, на котором располагался город Нуманция с населением около 10 тыс. человек. Современное фото.

В 19 году до н. э. Марк Випсаний Агриппа срыл последние горные крепости и переселил всех местных жителей на равнину. Перед этим, в 27 году до н. э. император Август разделил Испанию на три части: Тарраконскую Испанию, Лузитанию и Бетику. Управление Бетикой перешло к сенату, оставшимися двумя провинциями руководили легаты императора.

Они также командовали размещавшимися в провинциях войсками. После покорения северо-запада полуострова число размещавшихся в Испании легионов сократилось до трёх: IV Македонского, VI Победоносного и X Сдвоенного.

Если вам понравилась эта статья — поставьте лайк. Это сильно поможет развитию нашего канала, а также новые статьи из нашего канала будут чаще показываться в вашей ленте. Также будем рады, если вы подпишетесь на наш канал.

© Булат Мамлиев

Источник: https://zen.yandex.ru/media/id/5c02db55e79aa203d9ec70a8/5d6ef86a74f1bc00b028d5a7

Читать онлайн "Во имя Рима. Люди, которые создали империю [= 15 великих полководцев Рима]" автора Голдсуорти Адриан — RuLit — Страница 78

Вероятно, позднее в этом же году он был рад отправиться в свою провинцию в Испании. Однако сокрушительные победы Суллы в Италии заставили почти всех сторонников Мария прекратить сопротивление в провинциях, и Серторий вскоре был вынужден был покинуть Испанию.

В течение некоторого времени он скитался по западному Средиземноморью, ввязываясь в сражения и терпя главным образом неудачи, пока, ему наконец не удалось победить армию Суллы в Мавритании.

Вскоре после этого успеха за ним прибыла делегация лузитанцев с просьбой вернуться на испанский полуостров и избавить их от деспотичного правителя. С этого момента Серторию стало улыбаться счастье.{145}

Война в Испании, 80–72 гг. до н. э.

Эти лузитанцы, вероятнее всего, являлись представителями сильно романизированных и давно основанных поселений, а не более диких племен с границ римской провинции или из-за ее пределов. Хотя Серторию пришлось набирать значительную часть своего войска из коренного населения Испании, этот конфликт всегда был частью Гражданской войны, а не попыткой завоевать независимость от Рима.

В армии Сертория также были воины, набранные непосредственно в Италии, а также из римских колонистов на полуострове. Сначала его войско было немногочисленным.

Плутарх сообщает, что оно насчитывало 2600 легионеров, около 700 ливийцев, которых он набрал за время пребывания в Северной Африке, 4000 легко экипированных лузитанских пехотинцев (caetraty — название происходит от небольших круглых щитов, которые они носили) и приблизительно 700 единиц смешанной кавалерии. Сертория поддерживали поначалу около двадцати городов. У него также имелся небольшой флот для поддержки операций на суше.

В целом его ресурсы значительно уступали тем, которыми располагали полководцы Суллы в Испании. Общая численность сулланских войск предположительно составляла более чем 120 000 пехотинцев, 6000 кавалеристов и 2000 стрелков из лука и пращников.

В первый год он нанес поражения правителям обеих Испанских провинций, а на следующий его войска разбили армию, пришедшую на замену в Ближнюю Испанию, и убили ее нового наместника, Луция Домиция.

Новым проконсулом Дальней Испании стал Квинт Цецилий Метелл Пий, сын полководца, руководившего кампанией против Югурты. Метелл потерпел несколько поражений, а один из его легатов был разгромлен, а затем убит, когда отказался признать за Серторием прибрежные территории Лузитании.{146}

С каждым успехом власть Сертория росла. Несмотря на несомненную нехватку денег и порой самого необходимого, он всегда справедливо обращался с обитателями провинций, бывал щедр и настаивал на том, чтобы его войска и офицеры действовали как их командир. Особую заботу он проявлял о местных аристократах.

Обычно он возвращал свободу и имущество тем, кто сопротивлялся ему поначалу, но потом сдавался. В Оске (возможно, нынешняя Уэска) он основал школу для детей богатых и влиятельных людей, в которой ученики носили тоги[32] и получали римское образование.

Тот факт, что эти дети служили также и заложниками, гарантирующими послушание своих родителей, не мешал испанской аристократии открыто считать себя элитой римской провинции. Это объяснялось тем, что Серторий всегда заявлял, что он — назначенный по закону магистрат римской республики.

Из числа изгнанников, которые бежали к нему из Италии, в которой господствовали сторонники Суллы, он организовал «сенат» и каждый год проводил выборы на различные должности.{147}

Несмотря на смешанный состав армии Серторий ввел в ней римские стандарты, в том числе строгую дисциплину. Все его войска были организованы в когорты.

Это делалось для того, чтобы они боялись их утратить и одновременно чувствовали гордость при виде своей экипировки.

вернуться

Имеется в виду детская тога, окаймленная красным, а не тога римского гражданина. (Прим. ред.)

Источник: https://www.rulit.me/books/vo-imya-rima-lyudi-kotorye-sozdali-imperiyu-15-velikih-polkovodcev-rima-read-259133-78.html

Читать

Николай Ходаковский

ТРЕТИЙ РИМ

ВВЕДЕНИЕ

В 1453 г. турки-оттоманы штурмом берут Константинополь. Пала Византийская империя, которую называли Вторым Римом. Если быть более точным, это был совместный русско-турецкий захват Нового Рима — столицы Византии. С падением Византии погибал последний оплот христианства.

Уважаемый читатель, естественно, удивится такому уточнению о совместном русско-турецком захвате. Ведь ему известно, что русские были сторонниками христианской Византии и противниками мусульманской Турции. Русь находилась в это время еще якобы под монголо-татарским игом. Вместе с тем у меня нет описки. Еще раз повторю: это был совместный русско-турецкий захват Нового Рима — столицы Византии.

Более того, не было в традиционном понимании монголо-татарского ига. История эта гораздо сложнее и интереснее, чем нам ее преподносили в академической науке. На превратность понимания татаро-монгольского ига впервые обратил внимание известный академик Н. А. Морозов. А окончательно точки над «i» поставил наш современник, математик А. Т. Фоменко. Впрочем, все по порядку.

В 1480 г. московский великий князь стал самодержцем. Сегодня это считают концом «татарского ига».

На самом деле это был конец сравнительно короткого периода, примерно в 30 лет, когда Русь символически признавала первенство турецкого атамана Магомета II Завоевателя — союзника Руси! Как только в 1481 г.

великий Магомет II умер, союзная с ним Москва отказалась даже символически признавать за его наследниками «права первенства».

С этого момента Москва была объявлена столицей, где находится царь-самодержец Иван III. Поэтому Москва, естественно, и стала Третьим Римом. В самом настоящем смысле.

С тех пор широко распространилось крылатое выражение «Москва — Третий Рим». Наиболее четко оно выражено в послании старца Филофея Василию III Ивановичу, написанном около 1514–1521 гг.

Следуя тезису о богоустановленном единстве всего христианского мира, Филофей доказывал, что первым мировым центром был Рим старый, за ним Рим новый — Константинополь, а в последнее время на их месте стал третий Рим — Москва.

«Два Рима падоша (пали), — утверждал Филофей, — а третий стоит, а четвертого не бывать».Не надо думать, что это какая-то гипербола или метафора.

Он говорит как о само собой разумеющемся факте: «и да весть твоя держава, благочестивый царю, яко вся царства православныя христианския веры снидошеся в твое едино царство: един ты во всей поднебесной христианам царь».

Филофей ясно подчеркивает, что речь идет об объединении «всех христианских царств» под властью великого князя Василия.

Причем Филофей говорит об этом как о чем-то свершившемся и естественном — об объединении всех христианских царств под властью Москвы.

Так возникла и разлетелась по свету формула «Москва — Третий Рим». Она упоминается, например, в изложении пасхалии, составленном митрополитом Зосимой в 1492 г.

«Третий Рим» и стало названием этой книги. Основой ее написания послужили труды по истории всемирно известного математика, академика А. Т. Фоменко, которые вызвали бурю в стане традиционных историков.

До последних лег казалось, что мы знаем практически все об истории Древнего мира, средних веков и, конечно же, о нашей древней русской истории.

Построенное работами многих поколений историков здание исторической науки было незыблемым.

И вдруг фундамент этого здания истории взорвался, стали рушиться стены, потолок… И на месте старого здания А. Т. Фоменко и его сторонники стали воздвигать новый дворец истории.

Этот дворец ошеломляет своей необычностью, своим изяществом, непривычным видом. Здесь все новое. Наш взгляд, привыкший к традиционным формам, не воспринимает новизну строения.

Разум отказывается воспринимать формы, основанные на строгом математическом расчете Фоменко.

Анатолий Тимофеевич в основу фундамента своей трактовки истории кладет не только математический расчет, но и астрономические данные, известные нам по историческим источникам. Это — карты звездного неба астронома Птолемея, данные египетских и китайских гороскопов, дошедших до наших дней, сведения о солнечных и лунных затмениях, известных по древним летописям.

История — это дом наших предков.

«В нацию входят не только человеческие поколения, но также камни церквей, дворцов и усадеб, могильные плиты, старые рукописи и книги, и, чтобы понять волю нации, нужно услышать эти камни, прочесть истлевшие страницы», — писал Бердяев в «Философии неравенства». В ней же он высказал мудрую мысль: «В воле нации говорят не только живые, но и умершие, говорят великое прошлое и загадочное еще будущее».

Говорят, что родителей не выбирают. А еще говорят, что дети не отвечают за поступки своих родителей. Эти утверждения кажутся естественными и справедливыми. Действительно, а в чем виноват малыш, если ему не повезло с родителями?

Ну а если мы на этот вопрос посмотрим с позиции сторонников теории реинкарнации, наших перевоплощений в другой жизни? Каждое существо проживает не одну жизнь.

В зависимости от того, как человек построил свою жизнь, как он «сконструировал свою карму», ему и суждено приобрести в новой жизни тот или иной облик, тех или иных родителей, ту или иную судьбу.

Значит, своей жизнью, своими поступками в ней мы сами выбираем своих будущих родителей в новой жизни. И нечего валить свои беды на предков, на плохую судьбу. Мы ее сами выбрали в прошлой жизни.

Искренне покаявшись, мы очищаемся от грехов и открываем себе дорогу к Богу. Бог — наш отец, мы его дети, а церковь — наша мать.

Если же мы не каемся, а продолжаем грешить, мы делаем свой выбор — отрекаемся от отца и матери. Опять выбор за нами.

Кто-то верит в реинкарнацию, оккультизм, кто-то выбирает христианство, кто-то мусульманство, кто-то иудаизм. Это дело выбора веры.

Наши предки сделали свой выбор. Этот выбор рождался в поисках истины, в страданиях, в борьбе. Эти поиски, страдания, борьба — наша история. История нашей Родины. И каждый волен читать эту историю по-своему, каждый волен искать в этой истории свою правду.

Родину не выбирают, но можно выбрать ту историю своей Родины, которая ближе и дороже тебе. И бога ради, не нужно рассказывать сказки об объективности исторической науки. Я вовсе не призываю к искажениям и фальсификации. Я говорю о выборе тонов и оттенков, которые делаются при написании истории.

Можно рассказывать о скитальцах и босяках без роду и племени, слонявшихся по пустыне в поисках угла. А можно говорить о великом народе, избранном Богом, искавшем Землю обетованную.

Можно рассказывать сказки о завоевателях варварах-степняках, захвативших огнем и мечом полмира и чуть не погубивших всю цивилизацию, а можно о них же говорить как о самобытной великой евразийской культуре, создавшей не только основы государственности, но и мощнейшее в мире государство.

Историческая действительность объективна. Прошлое было, как было.

Здесь мы можем только рассуждать, что было бы, если бы… Что было бы, если бы Ленин не пришел к власти? Что было бы, если бы Троцкий перед штурмом Зимнего дворца не простудился? Что было бы, если бы Сталин… Рассуждения в духе известного писателя Александра Бушкова, автора книги «Россия, которой не было».

Источник: https://www.litmir.me/br/?b=150871&p=108

Восстание Квинта Сертория и его попытка создания государства

Война с Квинтом Серторием, блестящим военачальником и организатором, объединившим в Испании остатки антисулланских сил с местным антиримским движением, продолжалась с 81 по 72 гг. до н.э. и оказалась для Рима весьма тяжелой. Практически выбитый с полуострова Серторий к 78 г. сумел завладеть южной и центральной Испанией, а к 77 г.

уже сам почти выбил из Испании римского наместника Метелла Пия. Успехи полководца во многом объяснялись хорошими отношениями с главами местных племен, из чьих воинов в основном и была скомплектована его армия; тактика ведения войны также была заимствована у туземцев. Испания провозглашалась независимым от Рима государством.

Во главе управления завоеванными Серторием территориями стоял сенат, созданный из римских эмигрантов. В связи с этим можно сделать вывод о временном характере независимости Испании.

Серторий даже не предполагал, что Испания станет иберийским государством, скорее всего он думал о ней как о провинции Рима, на время отделившейся от метрополии, для установления приемлемого антисулланским силам режима, как примера для остальных.

В северной Испании была даже организована школа для детей знатных испанцев, где обучались латинскому и греческому языкам, ряду наук. Другими словами это была попытка романизации провинции. В то же время дети эти были как бы на положении заложников, чтобы испанцы не вздумали повернуть назад.

Видя гуманное к ним отношение, испанцы платили Серторию преданностью. В это время существовала реальная возможность похода Сертория в Италию.

Серторий пытался объединить все силы, враждебные в то время Риму, киликилийских пиратов, которые дали в его распоряжение флот, понтийского царя Митридата, готовившего третью войну против Рима, галльские племена, грозящие новым восстанием.

Серторий нанес поражение Помпею при Сукроне, выдержал битву при Сегунтии против объединенных сил Метелла и Помпея и вступил в союз с Митридатом VI Эвпатором Егоров А.Б. Рим на грани эпох. Проблемы рождения и формирования Принципата / Под. ред. И.М. Дьяконова. М., 1985. С. 61. . Ряд поражений Сертория в 73-72 гг.

привел к расколу в лагере повстанцев. Полководец был убит Перперной, который, однако, не сумел вновь сплотить антиправительственные силы. В 71 г. Метелл и Помпей окончательно подавили восстание (App., B. C., I, 113-115; Plut., Pomp., 20). Так были уничтожены последние военные силы на территории римских владений. Римляне вернули к подчинению весь полуостров, восстановив старые порядки.

Вместе с тем восстание Сертория очень хорошо показало несовершенство республиканского управления в провинциях и необходимость его реформирования, для недопущения нового союза антиправительственных сил с местным населением в будущем. Недаром Помпей остался на некоторое время в Испании, успокаивая наиболее сильные волнения, наводя порядок и прекращая смуты (Plut., Pomp., 20).

Рассмотрев деятельность Сертория, можно сделать вывод, что его восстание было явным нарушением нормальной политической жизни в Римской Республике.

Серторий, используя недовольство отдельных слоев населения страны (этрусков в Северной Италии и местных испанских племен соответственно), а также антисулланские лозунги (например, возвращение проскрибированным их имущества), стремился дестабилизировать власть в государстве.

Также существенным последствием восстания Сертория являлось новое усиление армии и ее полководца. Сенат вновь показал, что не может сам навести порядок в стране силами законно избранных консулов, которые сами могли ополчиться против правительства. В этих условиях происходит усиление влияния Помпея.

Не являясь ни претором, ни квестором, несмотря даже на то, что ему было только 34 года (App., B. C. I, 121), Помпей в двух случаях фактически замещал консула. Причем во втором случае Помпей после разгрома Лепида и Брута не распускал своего войска пока по предложению Луция Филиппа не получил должность главнокомандующего в войне с Серторием.

Источник: https://studbooks.net/517721/istoriya/vosstanie_kvinta_sertoriya_popytka_sozdaniya_gosudarstva

Критическое исследование хронологии древнего мира. Античность. Том 1

Известный ученый и революционер, член Исполнительного Комитета Народной Воли, почетный академик Николай Александрович Морозов (1854—1946) опубликовал в 1924—1932 гг.

многотомное исследование «Христос» (первоначальное название — «История человечества в естественно–научном освещении»), в котором подвергнуты коренному пересмотру традиционные представления о древней истории человечества. Положения Морозова были полностью отвергнуты учеными–историками, по–существу, без всякого анализа, и понятно почему.

Впечатления, представления и мнения, которые человек получает где–то в самом раннем детстве, — это так называемый импринтинг — очень твердо усваиваются, и их очень трудно изменить. Так дело обстоит, например, с религиозными представлениями. То же самое происходит и при обучении студентов.

На первом курсе сообщаются некоторые факты, и эти факты помещаются в очень глубокой памяти, и студент ими пользуется, совершенно не задумываясь, справедливы они или нет. Он их воспринял на первом курсе без всякой критики. Сообщено было профессором, и поэтому надо сдать экзамен, а не критиковать. Потом уже к этому он не возвращается.

Все, что помещено в память посредством импринтинга, очень трудно выкорчевывается.

Это мы знаем на примере религии, когда, после того как где–то в раннем детстве человеку сообщены основные принципы веры, он остается верующим и взрослым, хотя рационально он это уже не обдумывает, атеистическую критику не воспринимает, а если он, паче чаяния, вдруг начинает размышлять, то, как правило, веру теряет.

Этим объясняется также ярость, с которой борются с инакомыслящими. Их сжигают на кострах или убивают в религиозных войнах. Это проявления одного и того же психологического механизма. Мы просто боимся изменить импринтированные идеи и стараемся против этого как можем бороться. Этим же объясняется, почему наука так консервативна.

Идеи и результаты, которые получены, очень трудно изменить. Наука не терпит новых идей, она с ними борется. Новые идеи принимаются только тогда, когда они высказаны или поддержаны авторитетным ученым, и чем радикальнее идея, тем выше должен быть его авторитет. И, чтобы новые идеи победили и стали общепринятыми, нужны очень большие усилия и долгое время.

Гумилев, заявив: «Мы, историки, не лезем в математику и просим вас, математиков, не лезть в историю!» Он в принципе прав — науку должны развивать специалисты и только специалисты, но вместе с тем специалисты должны четко и убедительно отвечать на недоуменные вопросы профанов и разъяснять им, в чем они не правы.

Как раз этого я не мог добиться от специалистов– историков.

Пришлось мне самому разбираться, в чем тут дело, и постепенно я пришел к выводу, что Морозов во многом прав и ошибается не Морозов, а наука история, которая где–то в XVI веке повернула не туда в результате работы Скалигера и Петавиуса.

Мое чтение литературы по истории обнаружило удивительный феномен — практически в каждом абзаце любого сочинения по истории античности пристрастный «морозовский» взгляд обнаруживает подгонки и логические скачки, совершенно незаметные «ортодоксальному» читателю (см., например, § 8, гл.1 и § 6, гл.2). Это более всего убедило меня в справедливости морозовской точки зрения.

В это время А.Т.Фоменко, прослышав про Морозова, обратился ко мне с просьбой систематически изложить его теорию. Я долго не поддавался его уговорам, но в конце–концов сдался и прочитал серию лекций, где изложил теорию Морозова в моей интерпретации.

После этого Фоменко и Мищенко организовали на мехмате МГУ спецсеминар «по Морозову».

На основе моих лекций и материалов этого семинара Фоменко и Мищенко составили некий текст, который мне решительно не понравился и который я поэтому подверг кардинальной переработке, в основном с целью более подробно осветить первоначальные идеи Морозова (даже тогда, когда я с ними не вполне согласен). Однако Фоменко и Мищенко не приняли моих поправок, так что окончательная переработка была осуществлена мною единолично. Впоследствии я ее существенно расширил, добавив еще один, третий, том.

В 1977 г. эта рукопись была размножена в ИНИОН (всего было изготовлено 20 копий), с тем, чтобы обсудить ее на отделении истории АН. Но это обсуждение оказалось, как и следовало ожидать, диалогом двух глухих и окончилось практически ничем.

Совсем иную позицию занял А.Т.Фоменко, развивший энергичную деятельность и в последнее время опубликовавший целый ряд книг, в которых он при пересмотре древней и средневековой истории пошел значительно дальше Морозова.

Помимо всего прочего, это снова оживило интерес к исходным идеям Морозова, и издательство Крафт предложило мне опубликовать мою рукопись 1977 года. При подготовке ее к печати я ничего нового не добавил (хотя и мог) и лишь удалил главы, содержащие соображения Фоменко и Мищенко.

Влияние первоначальной рукописи Фоменко осталось в основном лишь в подборе цитат, подтверждающих точку зрения Морозова.

Хотя настоящее сочинение содержит, как мне представляется, изложение всех основных идей Морозова, это не значит, что я со всеми ими согласен хотя бы потому, что о некоторых его соображениях я не могу квалифицированно судить, верны они или нет.

Они все же здесь приведены, чтобы у читателя сложилось собственное мнение. Однако мною был осуществлен, конечно, определенный отбор, так что вполне возможно, что сам Морозов мог бы обвинить меня в искажениях.

Таким образом, вся ответственность за этот текст лежит, в конце концов, целиком на мне.

Последние годы ознаменовались появлением большого числа сочинений, посвященных так называемой «паранауке».

Не обсуждая здесь эти вопросы по существу, нельзя все же не отметить, что адепты паранауки отличаются невероятным легковерием, выражающимся в апеллировании к непроверяемым показаниям «очевидцев», которые, как правило, характеризуются очень неопределенно («один летчик», «один турист» и т.п.).

Проверка их ссылок на «материальные свидетельства» (скажем, на пресловутый «зальцбургский параллелепипед») обнаруживает, что этих свидетельств либо просто нет, либо они были «уничтожены» или «пропали» при неясных и неуточняемых обстоятельствах. В связи с этим

Источник: http://booksonline.com.ua/view.php?book=129161&page=114